"Дело №39" выходит на экраны: зловещая история в российском кинопрокате (ФОТО)

"Дело №39" выходит на экраны: зловещая история в российском кинопрокате стартует 3 сентября. Пока еще есть время до премьеры, любителям захватывающих историй можно разогреть собственное любопытство, узнав подробности со съемок картины. Суть нового "кошмарного" повествования - история о том, как социальный работник, пытаясь спасти маленькую девочку, сталкивается со злом, о существовании которого она и не догадывалась. Специалист по проблемам семьи Эмили Дженкинс (обладательница «Оскара» Рене Зеллвегер) считала, что повидала в своей жизни всё: ложь, отсутствие заботы, издевательства – самые разные семейные проблемы. До тех пор, пока не взялась за дело под номером 39 – дело десятилетней Лили Салливан (Джоделл Ферланд), странные и скрытные родители которой потрясли и встревожили Эмили. Невинность и одиночество Лили произвели на неё такое глубокое впечатление, что Эмили решается на то, чего никогда себе не позволяла – личное участие. Надеясь облегчить жизнь молчаливой девочки, она предлагает ей пожить с одной заботливой и счастливой семьёй, пока не удастся найти приёмных родителей. Вот тогда-то, как и принято в подобных картинах, и начинается настоящий кошмар. Что довело семью Лили до последней черты? Почему каждый, кто начинает общаться с Лили, вдруг как будто сходит с ума? И сможет ли сама Эмили справиться с тайными страхами, внезапно ставшими важнее всего остального? Для того чтобы узнать правду, Эмили должна забыть о рациональных объяснениях и бросить вызов своим самым ужасным кошмарам. Она оказывается в царстве сверхъестественного, где человек становится добычей сил зла. Но единственное, чего должна опасаться Эмили, - это силы самого страха! Картину от «Парамаунт Пикчерз» производства «Misher Films/Anonymous Content» «ДЕЛО №39» (CASE 39) снял режиссёр Кристиан Алварт (Christian Alvart) по сценарию Рэя Райта (Ray Wright). В главных ролях: Рене Зеллвегер (Renee Zellweger), Джоделл Ферланд (Jodelle Ferland), Иэн Макшэйн (Ian McShane) и Брэдли Купер (Bradley Cooper). Для обладательницы «Оскара» Рене Зеллвегер это первая роль в триллере, который, кстати, также стал американским дебютом для талантливого немецкого режиссёра Кристиана Алварта. Алварт совсем недавно обратил на себя внимание в Европе, сняв изобретательный психологический триллер «Антитела» (Antibodies), захватывающую историю серийного убийцы, злобность которого может оказаться реально заразной для полицейского, который его допрашивает. Эта картина, названная критиками стильной и провокационной, сразу же вытолкнула Алварта в первые ряды восходящих звёзд кинематографии. Первоначально Алварт планировал нечто радикально отличающееся от «ужастика – триллера», но передумал. Продюсер Кевин Мишер («Джонни Д») прислал ему сценарий Рэя Райта, и Алварт не смог отказать. Алварт: «В тот момент я был готов вырваться из того угла, в который попал, снимая «ужастики». Но когда я прочёл «Дело №39», оно мне так понравилось, что я понял: я должен это снимать. Я прочёл сценарий за ещё меньшее время, чем ушло бы на просмотр самого фильма. Некоторые из сцен, написанных Рэем, вызвали настоящий шок. Мне понравилось, что ему удалось удивить совсем по-новому. Он смог полностью лишить вас покоя, а такая запредельная напряжённость меня всегда интересовала. Триллеры вызывают у меня интерес, только когда они рассказывают о реальных страхах, которые свойственны всем нам и мне особенно понравилось то, что «Дело №39» хорошо отражает реалии и эмоции, связанные с проблемными семьями. Для меня это, прежде всего, рассказ о том, что значит быть родителем, и что невозможно полностью управлять разумом своих детей. Что происходит, когда кто-то вроде Эмили делает всё правильно, но ничего не получается? Когда кто-то всё равно совершает дурные поступки, несмотря на все наши усилия?» Эти вопросы заставили Алварта избрать прямой подход, подчёркивающий реализм ситуации, пока серия событий не переводит всё в область сверхъестественного. «Мне хотелось, чтобы от картины оставалось очень реальное ощущение», - объясняет режиссёр. Но реализм для Алварта вовсе не означал отказ от фирменного стиля. Он использует сложные визуальные ритмы, чтобы наращивать таинственность и напряжение постепенно, пласт за пластом, добиваясь жуткого эффекта. «В таких фильмах я предпочитаю, чтобы всё очень жёстко контролировалось, чтобы каждый физический элемент – каждая декорация, каждый цвет, каждый жест актёров – работал на общую, напряжённую реальность, которая поведёт зрителя в совершенно неожиданном направлении». Такой подход понравился продюсерам Стиву Голину и Кевину Мишеру. Мишер: «У Кристиана потрясающее чувство материала. Когда Стив Голин, Рене Зеллвегер и я с ним познакомились, он нам сразу понравился. Понравилась его энергия, собранность, его точка зрения. Он ещё никогда не снимал кино на английском, но его предыдущий фильм «Антитела» не позволял усомниться в его таланте. Он просто обожает «саспенс»! Кристиан вошёл в комнату, уже точно зная, чего хочет, вплоть до ракурса камеры». Дело быстро продвигалось вперёд. Алварт занялся составлением полной раскадровки фильма, в итоге детально расписав каждую секунду картины, как она ему представлялась. Он понимал, что некоторые, самые шокирующие сцены (такие как сцена с печью, которая и обусловила особые отношения Эмили и Лили, и незабываемая сцена в ванной, когда осы нападают на друга Эмили – психолога Дага) должны быть тщательно сбалансированы. «Нам хотелось сделать эти сцены очень страшными и тревожными, но все же не заходить слишком далеко. Надо было подойти к самой черте, но остаться в рамках психологического триллера». Подбирая актёров, Алварт искал тех, кто своим взаимодействием смог бы создать атмосферу таинственности, эмоциональности и тревоги. «Для того чтобы сверхъестественные элементы «Дела №39» сработали, вы должны по-настоящему верить в этих персонажей. Мне нужны были актёры, которые смогут сделать эти необычные события эмоционально достоверными, и которые смогут наладить со зрителем контакт на очень глубоком уровне. Именно этого и смогли добиться Рене Зеллвегер, Джодел Ферланд, Иэн Макшэйн и остальные». Надёжным якорем для «Дела №39» стала яркая роль одной из ведущих актрис Америки Рене Зеллвегер, в числе кинематографических работ которой и масштабные исторические драмы («Холодная Гора»), и роль заключённой Рокси Харт в фильме «Чикаго», и ироничная Бриджет Джонс. Здесь же Зеллвегер предстояло нарисовать портрет новоиспечённой приёмной матери, доведённой до отчаяния, когда девочка, как ей казалось, спасённая ею, приносит в её жизнь тайну, ужас и хаос. Алварт с самого начала был за то, чтобы взять на эту роль актрису сильную и серьёзную, зная, какое мастерство и смелость потребуются, чтобы заставить зрителя поверить в эту ситуацию. «Я понимал, что общая тональность картины будет меняться в зависимости от того, кто исполнит главную роль. Поэтому мне нужна была не какая-то модная знаменитость, а актриса по-настоящему сильная и зрелая». И всё же, как режиссёр, ещё ничего не снимавший в Америке, он никак не ожидал, что ему удастся заполучить одну из самых популярных, разноплановых и признанных актрис Голливуда. Когда в проекте появилась Рене Зеллвегер, Алварт был на седьмом небе. «Её игра даёт твёрдую основу нашей картине. В ёе Эмили нет излишней серьёзности и эмоциональности. Дело не просто в том, что она боится и бежит от своего страха. Она добавляет очень многое к тому, кто такая Эмили и что ею движет. И, будучи поразительно талантливой актрисой, она также соглашалась на совершенно дикие вещи. Например, два дня бегать босиком под дождём». Всем, занятым в проекте, не терпелось увидеть, как Рене Зеллвегер проявит себя в единственном кинематографическом жанре, которого эта международная кинозвезда ещё не касалась. Говорит Кевин Мишнер: «Понятно, что Рене – обладательница многочисленных наград, но, мне кажется, её уязвимость особенно хороша для данного жанра. Вы ещё никогда не видели её в подобной роли. Всё получается довольно хитро, потому что поначалу вам кажется, что вы смотрите традиционный триллер, и вдруг вы оказываетесь внутри сверхъестественной истории, которая и шокирует и развлечёт вас». Зеллвегер покорила психологическая изощрённость сценария Рэя Райта. Она рассказывает: «Я не ложилась всю ночь, читая этот сценарий, просто не могла его отложить. Он так умно написан! Мне особенно понравилось то, что он очень богат подтекстом. Это история не просто о женщине, переживающей нечто исключительно странное, а рассказ о её постепенном психологическом истощении. И это делает всё куда более страшным. Сюжет проходит по той тонкой грани, когда непонятно, на самом ли деле всё это происходит, или же Эмили сходит с ума. Для актрисы это замечательная работа»! Сложный психологический портрет заинтриговал Рене Зеллвегер. Её привлекло сочетание высокой морали и скрытых эмоциональных травм прошлого. Рене отмечает: «Эмили – очень отзывчивый, любящий, щедрый человек, которому доставляет истинную радость помощь детям. Вот почему она испытывает сокрушительное разочарование, когда ситуация с Лили становится всё более и более сложной. Она начинает задаваться вопросом, в чём дело: может быть, она просто не способна быть хорошей матерью, или же происходит нечто куда более странное. Это возрождает в ней забытые страхи – страх неудачи, страх оказаться покинутой, опасение, что она вмешалась в ситуацию, в которую вмешиваться не следовало. И всё это увлекает её в глубины собственной психики, что и привлекло меня в этой картине. Она, так сказать, одной ногой стоит в реальности, а другой – в чём-то необъяснимом». Для того чтобы лучше представлять себе труд городских социальных работников, Зеллвегер провела много времени в Службе по защите детей Лос-Анджелеса, посещая неблагополучные семьи. Рене рассказывает: «Работа показалась мне очень интересной, потому что она требует понимания человеческой природы, осознания вещей, которые отнюдь не лежат на поверхности, требует интуиции, а также огромной ответственности». На первый взгляд, приёмная дочь Эмили Дженкинс – невинное дитя десяти лет, жертва ужасных издевательств со стороны своих родителей. Хорошенькая, тихая Лили – просто одинокий, страдающий ребёнок, отчаянно нуждающийся в настоящей родительской любви и заботе. Но внешность – это ещё не всё, и в девочке таится куда больше, чем может показаться. Лили войдёт в пантеон жутких детских персонажей из таких фильмов, как «Дурное Семя», «Омен», «Сияние» и «Джошуа». Подыскивая актрису на роль Лили, создатели картины понимали, что им требуется юное создание, обладающее и глубиной и актёрским мастерством. От неё требовалась способность вызывать как симпатию, так и настоящий ужас, ей предстояло сыграть и детскую невинность и необузданное зло. Актриса должна была быть максимально достоверной в своей роли, чтобы шокировать зрителя переходом от невинности к демонической ярости. Долгие поиски привели к Джоделл Ферланд, в послужном списке которой уже была главная роль в Фильме Терри Гиллиама «Страна приливов», а также в популярном фильме ужасов «Сайлент Хил». Ферланд была актрисой всегда, сколько себя помнит. Свою первую награду «Эмми» она получила в четыре года. Алварт отмечает: «Нас привлекло в ней прежде всего то, что она очень сильная актриса. Для меня это было самым важным, потому что Лили – исключительно сложный персонаж. Джоделл оказалась настолько зрелой актрисой, что разницы между работой с ней и с Рене почти не было. Я никогда не разговаривал с ней, как с ребёнком. Она работала, как могла бы работать талантливая актриса вдвое старше неё. Во многих картинах со «страшными» детьми, они появляются на экране лишь время от времени, не являясь, по сути, частью сюжета. В «Деле №39» роль Джоделл – следующая по важности роль после Рене». Сама Ферланд признаётся, что ей нравится сниматься в страшных фильмах: «Мне интересно быть милой маленькой девочкой, и вдруг превратиться в нечто ужасное, потому что это делает историю ещё страшнее. В каком-то смысле Лили – невинное дитя, но она несёт с собой зло, и ничего не может с этим поделать. Чем лучше окружающие её узнают, тем более странные случаи происходят – очень, очень жуткие вещи»! Больше всего Ферланд обрадовала возможность поработать вместе с Рене Зеллвегер: «Мне очень нравятся фильмы про Бриджет Джонс, и я была просто счастлива с ней сниматься! С ней было очень весело»! Ферланд всегда старается получать максимум удовольствия от роли, какой бы страшной она ни была. Даже когда по сюжету её засунули в печь, ей было весело, как она сама признаётся: «На самом деле, мне там понравилось. Дно специально сделали из резины и, хотя я орала и билась, мне было весело»! Еще один участник проекта, Иэн Макшэйн лучше всего известен по роли Эла Сверенгена из сериала «Дедвуд» (Deadwood) на HBO, но тут он сыграл совершенно непохожего персонажа. Это грубоватый полицейский, симпатизирующий Эмили Дженкинс и детям, которых она пытается спасти. Журнал «People Magazine» назвал Макшэйна «самым сексуальным теле-злодеем», но Кристиан Алварт увидел в нём идеального кандидата на роль детектива Майка Бэррона – «доброго копа», пытающегося найти логическое объяснение зловещих и непонятных преступлений. Иэн Макшэйн был первой кандидатурой на роль детектива, которая пришла в голову Алварту: «Наверное, потому, что он умеет даже самые абсурдные вещи сделать совершенно реальными, что и требуется в триллере». Рене Зеллвегер была рада возможности впервые работать с Макшэйном: «Люди, смотревшие «Дедвуд», всё спрашивали меня, действительно ли он развязный и грубый. Но он оказался просто чудесным! Он очень весёлый, у него позитивная энергетика. Сразу заметно, что детектива Бэррона и Эмили объединяет общее понимание, что система иногда не в силах помочь детям, и он вполне способен взять ситуацию в собственные руки». Макшэйну тоже понравился сценарий, но он замечает: «На самом деле, меня привлёк предыдущий фильм Кристиана «Антитела», который был просто замечательным. Для такого «ужастика» требуется человек, который по-настоящему знает, что делает, а мистер Алварт знает, вне всяких сомнений. Кроме того, приятно для разнообразия сыграть положительную роль, и эта роль сильно отличается от всего, что я делал до сих пор». Именно Бэррон первым заподозрил, что Лили может быть гораздо более проблемным ребёнком, чем кажется поначалу. Он уверен, что она солгала насчёт ночных телефонных звонков, которые вынудили одного из клиентов Эмили совершить нечто ужасное. Макшэйн: «Большую часть фильма Бэррон всё же думает, что она просто любит врать. Он не верит, что за этим скрывается нечто другое, пока ни начинают происходить всё новые страшные вещи и, может быть, уже поздно». Герой Макшэйна относится к Эмили по отечески, но по сюжету у неё есть и бойфренд, то есть, был бы, позволь она себе тратить время на свидания. Это детский психолог Даг Эймс. Эта роль досталась Брэдли Куперу, на счету которого такие работы, как телесериал «Шпионка» (Alias), фильмы «Незваные гости» (Wedding Crashers), «Обещать - не значит жениться» (Нe’s just not that into you) и «Мальчишник в Вегасе» (Hangover). С самого начала Алварт искал актёра, который мог бы составить контраст Зеллвегер: «Мне нужен был кто-то лёгкий и смешной. Я даже рассматривал кандидатуры комиков, но в Брэдли меня привлекло то, что он у него были и комедийные и более серьёзные роли. Кроме того, они с Рене замечательно ладят». Купер признаётся, что шанс взглянуть в лицо своему вдруг ожившему страху привлёк его не меньше, чем сценарий: «Мне всегда казалось, что «Дело №39» - не просто «ужастик», но и замечательная история. Кроме того, самое страшное – это когда реальность смешивается с фантазией, а в нашем фильме такое часто случается. И потом, это был шанс поработать с Рене Зеллвегер и Кристианом Алвартом. Джоделл – это вообще просто фантастика, так что я знал: надо показать всё, на что я способен»! Главный момент для Купера наступил в тот день, когда он пришёл на площадку и увидел самое настоящее осиное гнездо – результат воплощения самого жуткого личного кошмара Дага. Сцену снимали целых два дня. Алварт: «Брэдли снимался в этой сцене с удовольствием. Он по-настоящему бился в ванной, практически разнёс её в клочья. Это впечатляло»! Купер: «Как же я понимаю этот страх Дага – страх крылатых насекомых! Но самое интересное в этой сцене то, что Даг совершенно сходит с ума, а такое играть и опасно и интересно. Для меня это была одна из самых трудных вещей, с которыми я сталкивался, и я знал, что придётся очень постараться. Притвориться никак не получалось, и я должен был верить, что это происходит на самом деле. Мы использовали и живых ос, но больше было мёртвых. У меня мёртвые осы в буквальном смысле из ушей сыпались»! Среди самых загадочных персонажей «Дела №39», родители Лили – уставшие, обозлённые Салливаны, которые совершают ужасное преступление против собственной дочери. Действительно ли Маргарет и Эд Салливан так безумны, как кажутся, или, как они сами утверждают, всё гораздо сложнее? Для того, чтобы перенести на экран этих сложных героев, Кристиан Алварт обратился к двум известным актёрам - Керри О’Мэлли, театральной актрисе с Бродвея, запомнившейся также своей ролью в сериале «Братство» (Brotherhood), и канадской кинозвезде Каллуму Киту Ренни, работавшему с такими культовыми режиссёрами, как Кристофер Нолан («Memento») и Дэвид Кроненберг («эКзистенция»). В роли Маргарет, Керри О’Мэлли пришлось нырнуть в пучину эмоций. На Рене Зеллвегер её игра произвела большое впечатление: «Когда вы видите Керри в сумасшедшем доме, куда она в итоге попадает, то глубина её игры просто поражает. Нам невероятно повезло заполучить и Керри и Каллума Кита, который также сыграл фантастически». Больше всего на свете Маргарет боится огня – огня адского и огня той печи, в которой пытается погубить Лили – и в итоге она каждый день горит в огне своего воображения, оказавшись в психиатрической клинике. О’Мэлли заинтриговала борьба с внутренними демонами: «Для меня любопытно то, что Маргарет раньше была добрым, щедрым, любящим человеком, стремящимся помогать людям. Но с появлением в их жизни Лили, она проходит суровые испытания и испытывает глубокий внутренний конфликт. Их с мужем окружает кошмар, и это меняет их». О’Мэлли настолько погрузилась в свою роль, что временами даже пугала членов съёмочной группы. Она вспоминает: «Многое из того, что мне приходилось делать, было по-настоящему тёмным и тревожным, мне даже кожу сделали такой, будто я разлагаюсь заживо. На съемочной площадке люди меня избегали. Страшно видеть женщину, которая всё время орёт страшным голосом и ведёт себя так, как будто горит заживо. Но потом однажды я пришла на площадку уже «не в роли», и все опять начали со мной разговаривать». Когда дело дошло до съемок той трудной сцены, где Маргарет и Эдвард пытаются зверски убить свою дочь, то, по словам О’Мэлли, сама Джоделл Ферланд помогла вынести напряжение: «Невозможно было бы сделать такое с обычным ребёнком, который не был бы столь спокоен, уравновешен и профессионален, как Джоделл. Она прекрасно понимала, что значит быть страшной, но понимала и другое: всё это понарошку, чтобы правильно рассказать историю». О’Мэлли приходилось до шести часов в день оставаться в сложном гриме – с лицом, покрытым шрамами, и протезами, которые имитировали обширные ожоги. Спецэффекты на площадке: как опускались потолки и наклонялись стены Для Кристиана Алварта страх обусловлен психологией и эмоциями, и каждый элемент оформления картины призван усилить ощущение, что окружающий мир постепенно выходит из-под контроля. Алварт обратился за помощью к оператору, которого знал, как мастера потрясающих зрительных эффектов - Хагену Богдански, снявшему удостоенный «Оскара» триллер «Жизнь других» (The Lives Of Others). Алварт и Богдански уже работали вместе над фильмом «Антитела». Алварт: «У нас с ним очень непростые, глубокие отношения, но на меня произвело огромное впечатление то, что он сделал на этой картине. Он побил все рекорды скорости, и, тем не менее, передал именно тот стиль, который был нужен. Сомневаюсь, что какой-то другой оператор смог бы снять данный конкретный фильм в этом стиле за то время, в которое уложился Хаген. Думаю, теперь у него будет много работы в Голливуде, его мечта – снять фильм о Джеймсе Бонде». Алварт и Богдански свободно играли камерами, используя краны для того, чтобы постоянно наращивать напряжённость и физические «камерные» эффекты, которые позволяли сделать всё непредсказуемым для аудитории, привыкшей к компьютерной графике. Алварт: «Мне нравятся эти старомодные фокусы с камерой, даже те, что были известны ещё в 20-е, 30-е годы. Например, снимать задом наперёд, или на разных скоростях, или пошире открыть объектив, или потрясти камеру. Такие вещи отлично смотрятся и производят сильный эффект». Кевин Мишнер: «В «Деле №39» камера используется таким образом, что зритель постоянно испытывает неуверенность, беспокойство. В конечном итоге это создаёт очень страшный, но доставляющий удовольствие эффект, который оказывается совершенно неожиданным». Неожиданность стала также ключевым словом для работы художника-постановщика Джона Уиллета, запомнившегося по работе над приключенческой картиной «Белый плен» (Eight Below). Уиллет и Алварт впервые работали вместе, и на Алварта произвела большое впечатление готовность Уиллета раздвигать творческие границы. Для Уиллета работа оказалась исключительно интересной: «Я участвовал в создании нескольких «ужастиков», но, по большей части, они были грубоваты. А в «Деле №39» мне понравилось то, что сценарий читался почти как «Ребёнок Розмари», где ужас нарастает медленно, постепенно. Сценарий настолько пугающий, что некоторые из отдела художественного оформления могли читать его только в дневные часы»! Уиллету особенно удался дом Эмили, который был призван отразить не только её вкус и характер, но и некоторые уникальные, удивительные черты. С тем, чтобы подчеркнуть эмоциональные и психологические перемены, наступившие с появлением в доме Лили, художник сконструировал стены коридора таким образом, что они могли наклоняться по его желанию, а потолок в кабинете – постепенно опускаться, дезориентируя зрителя без всяких компьютерных эффектов. Эти изменения, внесённые в дом Эмили, были настолько незаметны, что даже Рене Зеллвегер узнали о них лишь тогда, когда начали двигаться стены. Хотя Алверт и не имеет ничего против компьютерной графики, он стремился использовать реальные, физические эффекты по максимуму. Специально для сцены, в которой Эмили и Лили падают с большой скоростью в лифе небоскрёба, Алварт попросил дизайнеров сконструировать небольшую лифтовую шахту, которая могла падать с высоты четырёх с половиной футов (примерно полтора метра), симулируя острое ощущение для Рене Зеллвегер и Джоделл Ферланд. Разумеется, они много работали и с цветовыми решениями. «На притяжении всей картины определённые цвета ассоциируются с определёнными персонажами и эмоциями. Например, комната Лилит и почти всё в неё окрашено в холодный синий цвет. Когда вы видите этот цвет в кадре, то можете быть уверены, что Лили где-то неподалёку. Эмили, как правило, окружена более тёплыми красками – оттенками зелёного и коричневого, это хорошие цвета, не несущие опасности. А как только начинает ощущаться страх или безумие, мы используем грязно-белые оттенки». Кадры из фильма можно увидеть ниже: