В ТЮЗе прошла премьера спектакля "Анна Каренина" режиссера Евгения Лавренчука

В Театре Юного зрителя в эти выходные состоялась премьера спектакля Анна Каренина. В постановке Евгения Лавренчука это многоуровневое высказывание Толстого не уместилось в какой-то конкретный устоявшийся жанр и получило название – апология текста. Что такое «апология текста» режиссер не может разъяснить вслух до конца и сам. Два тома романа были переработаны в 33 печатные страницы, а остальные – компенсированы театральными средствами. На сцене не проигрывается сюжет, не изображаются персонажи, действие не превращено в экранизацию, не носит бытовой характер, оно идет перпендикулярно происходящему на сцене. - Мы поставили перед собой сложнейшее задание, которое отношение к театру не имеет. Здесь музыки, жизни и балета больше, чем всего остального, - рассказывает Евгений Лавренчук. - Меня часто спрашивают: о чем спектакль. Если я скажу: это апология текста – никто не понимает. Но если я говорю: это как во времена Толстого люди любили друг друга, - все кивают головами, но никто не скажет что такое «то», «время», «любовь». На одну из главных ролей в постановку был приглашен начальник департамента по культуре Андрей Кузичкин. В театральном деле он уже не новичок – два года назад играл на сцене Камерного драматического театра в спектакле «Хочу звезду – плачу вперед». Однако в роли Каренина, по признанию актера, ему пришлось нелегко: это другой театр, не такой, к какому все привыкли: - Вы знаете, Женя Лавренчук меня «выворачивал». Он считает, что традиционный театр – плохой театр, так как психологический, - делится впечатлениями Андрей Кузичкин. - И когда я пытаюсь сорваться на психологизм, эмоции, он кричит: «Стоп!» Мне стал интересен новый жанр. Такого театра в моей жизни еще не было. Действительно, все происходящее на сцене сходу не укладывается в голове. Все актеры в одежде черного цвета, слегка отличающейся по фасону, с похожими прическами и манерой поведения. Никто не бегает, не причитает, не ругается – все сидят или стоят на одном месте и нарочито громким голосом рассказывают текст за персонажа и автора без выраженных эмоций на лице. Действие идет, но как-то само по себе… Например, сцену, когда по тексту Левин и Кити катаются на коньках, персонажи рассказывают, стоя на одном месте, а на заднем фоне двое мальчишек катаются на роликовых коньках, как будто изображая героев. Или вдруг появляются три женщины – каждая из них Анна Каренина. Сначала они замирают и ведут себя как все, а потом вдруг начинают бегать по сцене, громко кричать, отрывать декорации. Весь спектакль построен на противоречиях, шокирующих, казалось бы неуместных, вставках (игр бадминтон, балетные пачки, шубы, дождь и т.д.). - Я не стремился передавать эмоции, меня больше интересует скрытая личность. В данном случае - момент женского, а не Анны Карениной, - рассказывает Евгений Лавренчук. - Во время спектакля в зале будет не три Анны Каренины, а больше! Ею становится каждая зрительница. Наша задача выработать ситуацию, в которой все будут видеть в себе героиню: отрицать, принимать, соглашаться, не соглашаться, опускать глаза – ведь я такая же, или наоборот. Сама форма спектакля – это и есть содержание спектакля. Спектакль обошелся театру в сумму более одного миллиона рублей. По словам директора ТЮЗа Светланы Бунаковой, это их двухгодичный постановочный бюджет. В критической ситуации, когда деньги найти казалось уже невозможным, режиссер был готов полностью пересмотреть художественное решение, предложенное оформителем Ефимом Руахом. И все-таки средства нашлись, и задумка авторов была воплощена на 100%. За время репетиций в обществе назрел вопрос: чиновника пригласили специально участвовать в постановке, чтобы он хоть частично возместил расходы? Сам Андрей Кузичкин утверждает, что дал свое согласие, только после того, как все деньги были найдены, поэтому отрицает все упреки о лоббировании интересов театра . «Но тем не менее с финансами я им помог: не беру деньги за участие, тем самым помогаю сэкономить на актере» - отшучивается начальник департамента. А вот режиссер, то ли в шутку, то ли в серьез, отмечает: «Да, он лоббирует наши интересы. Это самый дорогой спектакль. У нас один свет стоит столько, сколько ваша жизнь». Возведение декораций, весом около 6 тонн, занимались двое человек. Часть конструкции монтировалась по ночам в фойе театра, а днем переносилась в другой зал, чтобы не загораживать проход. Вячеслав Кан при покупке материалов, помог сэкономить значительную сумму денег, найдя отражающее половое покрытие, которое пошло на замену дорогому зеркальному. «На нашем можно теперь хоть на танке ездить и ему ничего не будет, а изначальное было рассчитано на 5-6 спектаклей – и на замену» - восхищался Евгений Лавренчук. В постановке принимают участие учащиеся Томского музыкального училища. Они играют на арфе, виолончели, скрипках. Зрителей ожидает трехчасовое музыкально-хореографическое зрелище, которое, по признанию посмотревших, вызывает мелкую дрожь, будоражит, заставляет обратиться к себе и тексту, выматывает, и не оставляет равнодушным. Евгения Швецова