Модельер Евгений Работкин: В плане творчества мы не уступаем иностранным дизайнерам

Евгений Работкин – один из самых известных кутюрье Томска. Свои первые коллекции он создавал и демонстрировал на подиумах еще в конце 90-х, в то время, когда понятия «от кутюр» и «высокая мода» были почти неизвестны томичам. Поэтому совсем не удивительно, что первая в истории Томска персональная авторская выставка костюма «Мелодия стиля» представляет работы именно этого модельера. Видеть манекены в залах художественного музея непривычно, однако, разглядывая костюмы, созданные Работкиным, понимаешь, что их создавал не просто дизайнер, а именно художник. В интервью «Афише» Евгений рассказал о том, с какими трудностями может столкнуться томский модельер, о том, как он создавал одежду от кутюр для людей с ограниченными возможностями, а также о своем… вокальном творчестве.

!cut

- За годы работы вы создали множество коллекций в разных стилях и направлениях: от авангарда до этники. На выставке представлены три коллекции последних лет, у каждой из которых своя история. Расскажите о них поподробнее.
- Здесь есть костюмы, которые я делал для проекта «Дефиле-концерт», осуществленный совместно с автором-исполнителем Натальей Нелюбовой.
Самая свежая коллекция «За границу» создавалась в рамках проекта «Особая мода» для показа на неделе моды в Новосибирске. Тогда впервые в истории моды на подиуме выступали и обычные манекенщицы, и модели с ограниченными возможностями. Создавать такую коллекцию было сложно и интересно. И модели изначально были сложные. Это ведь – не профессиональные манекенщицы, которых хоть в чем выпусти на подиум, и они понравятся публике.

Я познакомился с каждым из томских участников показа, узнал их истории. Спрашивал, какими они хотят выглядеть на подиуме. И они попросили, чтобы одежда была красивой, а на подиуме они не вызывали жалости и сочувствия у окружающих.

Про то, чтобы эти костюмы были еще и удобными, никто не говорил. Платья от кутюр обычно не носят в повседневной жизни, и я, честно говоря, думал, что на подиуме они в моих сложных костюмах мучаются. Однако потом модели сказали мне, что в моей одежде им было очень удобно. Это было для меня неожиданно.

Я старался сделать каждый костюм с учетом особенностей движения конкретной модели, например, специфики ее походки. И записывая с музыкантом Степаном Пономаревым саунд-трек для шоу, мы тоже это учитывали. Потом, когда люди увидели это дефиле, они говорили: «Ну, надо же: идет, как танцует!» И никто даже не замечал, что модель идет с палочкой. Шоу получилось удивительное, а мы поняли, что на самом деле это люди с безграничными возможностями!

И, наконец, еще одна коллекция этой выставки «Всего сто лет спустя» посвящена юбилею знаменитых «Русских сезонов» в Париже. Она создавалась по впечатлениям от стажировки у знаменитого модельера и историка моды Александра Васильева.

- Как вам удалось попасть на стажировку к мэтру?
- С Васильевым я познакомился в 2006 году в Новосибирске, где он представлял свою коллекцию и проводил цикл лекций. И вот как-то на лекции он обмолвился, что приступает к работе над костюмами для балета «Баядерка» в Новосибирском театре оперы и балета. Я понял, что это шанс, который ни за что нельзя упустить. Подошел к нему и напросился на стажировку. И вот десять дней я провел в работе рядом с Васильевым. Это был неоценимый опыт. В чем-то я ему помогал как подмастерье, например, резал ткань, что-то пришивал. Я воспринимал такую возможность как счастье. На этой выставке представлен буклет к «Баядерке», где есть очень дорогой для меня автограф Васильева «С благодарностью за помощь».

- А сейчас вы общаетесь с Васильевым?
- Лично видимся мы сейчас редко, потому что он в последнее время мало ездит по России. Но мы периодически обмениваемся смс. Иногда я набираюсь смелости и что-то у него спрашиваю. Вот, например, мы готовили песню Вертинского «Бал господен», и в ней было французское словосочетание «Ваше дивное платье - Maison Lavalette». Я задумался, что же все-таки это означает. И вспомнил: есть же Васильев, он же знает французский и историю моды. Отправил ему смс с вопросом. И мэтр мне ответил, что в конце ХIХ века был такой знаменитый Дом моды.

- Ваша коллекция «Всего сто лет спустя» посвящена «Русским сезонам» в Париже. Тогда над костюмами работал Лев Бакст, который сумел сделать почти невозможное. Его театральные костюмы диктовали моду за пределами сцены. Женщины, посещавшие спектакли, стали одеваться и краситься как героини его балетов, носить котурны, тюрбаны, цветные парики. А сейчас в мире моды возможно появление личности такого масштаба?
- Я думаю, что сейчас подобное невозможно. Во-первых, мы живем в эпоху глобализации, а во-вторых, значение отдельной личности сейчас не столь велико, как было тогда. Сейчас есть пафосные личности, которые только считаются значимыми, но на самом деле они не способны оказывать мощное влияние на сознание масс людей.
А современна мода – это игра в некий такой конструктор. Просто перестановки и разное сочетание уже давно известных элементов. Но талантливые находки в моде, тем не менее, встречаются.

- Давайте поговорим о работе модельера в провинциальном городе. В Томске достаточный ассортимент тканей и фурнитуры для воплощения всех ваших дизайнерских замыслов? Что вообще здесь может сдерживать полет фантазии дизайнера?
- Когда в прошлом году мы делали костюмы для немецкого фильма Марии-Габриелы Возиен, нам в конце сказали: «Вы, русские дизайнеры, замечательные, очень талантливые, но с вами так тяжело работать!» Потому что только в России есть такое понятие: «не срослось». Тогда как за границей есть только одно понятие: контракт. Вот представьте себе, нарисовали мы эскизы, для которых надо закупить сто метров ткани. Мы искали эту ткань целый месяц и в итоге купили только в Москве. Мы ограничены отсутствием ткани и фурнитуры, вот что нас сдерживает. А в плане творчества мы ни в чем не уступаем иностранным дизайнерам. Благодаря интернету, находясь в Томске, мы работали над международными проектами и нам это не мешало.

- Многие кутюрье для своих коллекций специально создают эксклюзивные ткани: красят их в нужные цвета, наносят рисунки. А вы такое практикуете?
- Я больше люблю работать с формой, а при таком подходе рисунок будет отвлекать. Поэтому я, как правило, использую однотонные ткани разных фактур. Рисунки в моих работах могут появляться в виде вышивок, которые я делаю собственными руками. На каждую вышивку уходит примерно по месяцу. Всю остальная одежда на выставке, выполненная из тканей с красивым рисунком, сшита из итальянских тканей.

- Евгений, а лично для себя вы создаете сейчас одежду?
- Раньше создавал, но в последнее время все больше покупаю готовую одежду. И получаю от этого удовольствие – я хочу тоже быть покупателем и потребителем. Времени на себя нет вообще! Поэтому в последнее время я использую только какие-то аксессуары и элементы из своих коллекций, например, шарфы интересной драпировки.

- Как для профессионального дизайнера, для вас важно как одеты люди, которые вас окружают? Вы обращаете внимание на какие-то стилевые погрешности, нелепое сочетание цветов?
- Не знаю для кого как, но для меня, по большому счету, это неважно. Я не включаю свою профессионализм в личном общении без надобности. Мне очень не хочется постоянно находится в своей профессиональной сфере. Поэтому, если меня не спросят и не попросят, я не включаю в себе дизайнера.
К тому же сейчас в моей жизни появились другие сферы творчества, которые приносят мне куда больше удовольствия, чем создание костюма. Это запись песен и живые выступления.

- Как так получилось, что вы увлеклись вокалом?
- Я мечтал петь с детства. Но я рос в советское время и мне говорили, что это нереально. А сейчас у меня появилась такая возможность. Я беру частные уроки у педагога по вокалу, у меня проходят сольные концерты, меня приглашают выступать именно с песнями. Для меня это огромное счастье.

- И какой у вас репертуар?
- Начинал с песен Вертинского, и они, по отзывам слушателей, у меня хорошо получались. А в последнее время исполняю разные вещи, иногда очень неожиданные. В моем репертуаре появилась песня «Моя Марусечка» в новом варианте, который музыкант Степан Пономарев называется трип-хоп. Сейчас я стал не то, чтобы более веселым, но более позитивным и даже местами более агрессивным (в хорошем смысле). Например, на последнем концерте я исполнял песню «Моя бабушка курит трубку» - это уже совершенно другой образ, очень неожиданный для тех, кто знает Евгения Работкина.

Текст: Наталья Бабенко
Фото: Роман Сусленко