Музейные тайны: художник-реставратор

Картины меняются – время властно над всеми, в том числе и над ними. Но побывав в руках реставратора, полотно преображается, от повреждений не остается и следа. Как построена работа этого специалиста, с помощью каких манипуляций он восстанавливает картины, в чем главные плюсы такой необычной профессии мы выясняли в Томском областном художественном музее у художника-реставратора Николая Исаева.

!cut

Кисти и краски специалист берет в руки далеко не сразу после того, как ему поступает нуждающаяся в восстановлении картина. Начинается реставраторское дело с фотофиксации. Надо непременно запечатлеть как выглядело полотно до того, как мастер начал свою работу по его восстановлению. Снимает поступившую к реставраторам картину либо музейный фотограф, либо, иногда, сами художники-реставраторы. В процессе фотофиксируются все основные этапы восстановления.

Когда изначальное состояние картины заснято, пора приступать к описанию. Реставратору достается немало бумажной работы. В специальный министерский паспорт, заведенный на каждое произведение искусства, фиксируются все проблемы полотна – и бросающиеся в глаза, и те, которые реставратор обнаружил, тщательно рассматривая картину через лупу. Главная сложность описания – отсутствие общих единых стандартов и терминов. В итоге каждый дает свои характеристики. То же самое касается и повреждений – все по-разному оценивают их масштабы. Среди терминов тоже достаточно различий. Например, одну и ту же деталь подрамника, в котором крепится холст, некоторые реставраторы называют «колками», а некоторые – «клинками».

Фотофиксация и описание изначального состояния работы обычно занимает 2 дня. Когда эти этапы завершены, реставратор составляет «план мероприятий», определяет, что именно он будет делать для восстановления картины.

- План утверждается на нашем реставрационном совете, - уточняет Николай Исаев. -Например, мы решаем надо ли менять подрамник, на котором крепится холст. Потом начинается собственно работа. Во время нее я веду так называемый «дневник реставратора», записываю в него число и какую операцию я делал, «укрепление красочного слоя определенным составом», «подведение грунта» и остальные вещи. Надо расписывать все этапы по дням – это очень помогает для итогового заполнения министерского паспорта. Ведь вспомнить, что ты делал в какой день, когда работа уже завершена, невозможно. Вести дневник, конечно, необязательно, некоторые обходятся без него, но мне, при моей рассеянности художника, так удобнее.

Одна из работ, которую Николай Исаев реставрирует сегодня, - картина «Озеро» Митрофана Максимовича Полякова. Этот живописец окончил Строгановское художественно-промышленное училище в Москве, с 1914 по 1923 год преподавал рисование в Томском коммерческом училище. Точная дата создания картины «Озеро» неизвестна, но она написана до 1924 года, когда художника не стало, так что возраст полотна около 100 лет. 

- Главная проблема этой работы – плохая связь красочного слоя с грунтом, - поясняет Николай. – Сейчас картина «под заклейкой» - это процесс укрепления грунта. На красочный слой наносится рыбий (осетровый) клей. Сверху кладется папиросная бумага покрытая клеем, и затем через несколько слоев фильтровальной бумаги заклейка просушивается. Для этого реставраторы используют специальный небольшой утюжок.

Через несколько дней  ватным тампоном, смоченным теплой водой, снимают папиросную бумагу и аккуратно смывают клей. Следующий этап - восстановить фактуру картины грунтом. Уже потом приходит время подбора тонировки, маскирующей многочисленные повреждения.

Причина таких проблем с сохранностью картины Полякова, по мнению Николая, заключается в качестве грунта:

- Такая проблема часто встречается с тех пор, как художники перестали сами делать для своих работ грунт и стали использовать грунтованные холсты фабричного производства, - объясняет Николай. - Не все изготовители грунта честно и добросовестно занимались своим делом. И с годами это сказывается на сохранности работ. Иногда грунт (грунтованный холст) для хранения покрывали тальком. Известна история, что такой классик, как Илья Репин, писал на грунте, не смыв с него «технический слой» талька. Это выяснили уже реставраторы.

Когда этап укрепления картины «Озеро» будет завершен, то реставратор займется подрамником. В случае с работой Полякова холст был больше подрамника, на который его натянули:

- Мы видим, что живопись заходит на кромку подрамника, - комментирует Николай. – Реставрационным советом принято решение развернуть холст и поменять подрамник. Хотя есть картины, где такая операция не целесообразна, их оставляют на старом, пусть и не подходящем по размеру, подрамнике.

 Работа реставратора над картиной Павла Владимировича Боткина («Голова натурщицы с голубым шарфом. Этюд.»), написанной в 1901 году, уже завершена.

- Здесь был заменен подрамник, подведены кромки, очищен оборот, - рассказывает  Николай Исаев. – Оставил фрагмент неочищенного холста с надписью, которую сейчас не смог прочитать. Как знать, может, в будущем, с другой техникой, исследователи смогут ее разгадать. У этой картины прежде был совсем не привлекательный подрамник: кривой, перекошенный, и работа на нем смотрелась совсем иначе. Правда, теперь жаль выбрасывать старый подрамник – на нем столько печатей и надписей на латинице. Пройдут годы, и, возможно, они понадобятся исследователям, а новенький подрамник им ничего не скажет.

Николай Исаев еще до того, как овладел ремеслом реставратора, уже был известен в Томске как художник. Новая специальность помогла ему:

- Когда я стал заниматься реставрацией масляной живописью, то узнал много нового о технологии, - считает Николай. – Увидел какие часто встречаются технические ошибки, так что мне как живописцу работа помогла. Теперь и своим друзьям-художникам многое рассказываю, подсказываю. Меня периодически спрашивают: «А можно я возьму эту краску и смешаю с другой?», я же советую так не делать ради сохранности работы.

Восстановление чужих работ – дело, которое во многих отношениях художнику пойдет только на пользу:

- Если бы я не работал реставратором в музее, то никогда бы не смог оказаться настолько близко к этим шедеврам, - уверен художник. - У меня на столе лежат уникальные работы,  я могу подолгу их рассматривать, как реставратор получаю право к ним прикоснуться. Изучаю картины под увеличительным стеклом. Конечно, в музейных залах на полотна тоже можно полюбоваться, но если начнешь подходить к ним с лупой, то это будет выглядеть очень странно. Да и многие произведения хранятся в фондах, куда человеку, не работающему в музее, попасть невозможно. Я обычно с удовольствием рассматриваю картины всех томских художников, которые по долгу службы попадают мне в руки. Например, одна из работ, которой я сейчас занимаюсь, – это городской пейзаж Василия Васильевича Черемина, написанный в 1985 году. Смотрю на него с радостью, - когда отреставрирую, то даже жалко будет отдавать ее в фонд, хотелось бы смотреть на нее как можно дольше. Я тоже пишу городские пейзажи, поэтому рассматриваю как у него написаны деревья, дома, как он создает форму.

Как бы реставратор ни восхищался произведениями, которые восстанавливает, страха перед работой у него быть не должно, хотя и забывать о большой ответственности не стоит:

 - Всегда надо с некоторым опасением браться за дело, - полагает Николай. - Когда этот страх уходит, то тогда действительно можно беспокоиться за произведение. Непременно должен сохраняться трепет перед картиной.

Реставратором Николай работает с 2010 года. И за это время научился даже минусы своего дела превращать в плюсы:

- Можно находить удовольствие даже в чистке оборота картины, - утверждает он. – Если сидишь и обычным ластиком или скальпелем чистишь оборот, то поймать от этого кайф просто: ведь сантиметр за сантиметром картина освобождается от грязи. Тонировка дается мне легко, вероятно, потому, что я сам пишу маслом.

В каждой реставрационной операции можно обнаружить что-то приятное, а дополнительный бонус – возможность переключиться с одного дела на другое, что, как известно, лучший отдых. А постепенно появляется результат: обновленная картина, по которой неспециалисты и не догадаются, не заподозрят, что она подвергалась реставрации.

фото: Мария Симонова

фото: Мария Аникина